Все, что смог [СИ] - Елена Ляпота

Златарев проверил списки людей, устроившихся на предприятие сравнительно недавно. Таких было не слишком много. Зарплату Мельник платил исправно, премию удерживал редко, так что люди держались своих мест. Новенькие появлялись нечасто. Однако не было никакой уверенности, что подставное лицо находилось среди новеньких, а не стареньких. А вот последнее было куда хуже.

Впрочем, долго ломать голову над этим не пришлось. В один прекрасный день секретарша шефа Надя не вышла на работу. Не позвонила, не предупредила, просто исчезла. Златарев не стал строить домыслов и отправил Тубольцева к ней домой. Тут и выяснилось, что по адресу, указанному в анкете, Надя жила временно. Сняла квартиру на два месяца и выехала в тот день, как и было оговорено. Кто она, откуда, хозяйка квартиры не знала.

Прописка ее, что значилась в паспорте, ксерокопия которого была прикреплена к личному делу Нади, оказалась липовой. Никакой Нади там и близко не было.

Мельник попытался вспомнить, как она попала на предприятие. Ага, он же забыл, что Надя пришла сама: попросилась пройти студенческую практику. Кто ее направил? Да никто. Мельника в тот момент волновали ее ножки в сверхкороткой юбочке и кокетливая улыбка, не сходившая с лица ни на минуту.

Допрыгался, старый кобель, — подумалось ему. Вот бы жена позлорадствовала, если б узнала. Но злорадствует и тешится сейчас телефонный урод, голос которого он наверняка не забудет до конца жизни.

Что еще можно было от него ожидать? Этот вопрос не давал Мельнику покоя. И ответ не замедлил явиться во всей своей гнусной красе.

Глава 3

Все это время Тубольцев словно плавал в тумане. Двигался по инерции, выполнял какие-то действия практически на автомате. А мыслями — мыслями был постоянно там, в квартире Чеченца, порученного его опеке. Впрочем, от этой обузы его уже освободили. Но кто мог предположить, что обуза эта станет для него едва ли не благословением.

Тубольцев постоянно прокручивал в голове, как приглашает Настю на свидание: в кафе, кино, парк, а еще лучше — к себе домой, хотя с этим, скорее всего, лучше повременить. Еще испугается ненароком. Он и так ведет себя как ненормальный.

Но ни с чем не получалось: ни с кино, ни с кафе, разве что с парком, да и то — в сопровождении брата. Прогулка втроем под предлогом «проверить, все ли в порядке, а заодно и подышать свежим воздухом». Тубольцев никак не мог собраться с духом и пригласить ее на свидание. А уж теперь, когда времени на личную жизнь оставались лишь жалкие крохи — будь он неладен этот Мельник со своими проблемами — оставалось только мечтать перед сном, лежа на подушке и страдая от одиночества на пару с котом.

Тубольцев никогда раньше не чувствовал себя таким глупым и счастливым одновременно. Сколько себя помнил, даже если ширинка была расстегнута, голова оставалась на плечах. Он даже был женат и довольно долго — целых два года. Но об этом браке у него остались не самые лучшие воспоминания.

Лиза, его бывшая жена, была девушкой не столько красивой, сколько активной и жизнерадостной. Но при этом прочно сидела под мамочкиным каблуком и даже не пробовала протестовать. А Тубольцев, молодой и горячий, хотел от жизни немного другого, чем они обе напланировали, сидя за утренним субботним чаем.

Лиза хотела, чтоб он бросил заниматься легкой атлетикой, в которую он вкладывал тогда львиную долю собственной души, бросил работу инженера, на которого он учился добрых пять лет. И начал вести себя как нормальный мужик: пошел на стройку кирпичи класть, или менеджером устроился — языком работать. Все равно куда — лишь бы денег побольше. Тубольцев и сам понимал, что на его мизерную зарплату ИТР-овца семья вряд ли сможет размахнуться. Но в то же время отчаянно сопротивлялся усиленному давлению со стороны жены. Деньги, деньги, деньги… Больше ее ничего не интересовало.

Какие дети, если у нас денег нет?

Какой футбол в воскресенье, когда можно поехать на дачу, нарвать на заброшенном соседском участке слив и продать? Это же деньги!

Тубольцев устал слушать это все изо дня в день, а тут еще как назло во дворе открылась секция восточных единоборств. У него аж глаза разгорелись.

Лиза заявила, что он не заслуживает такую жену, собрала вещи и уехала к маме. Тубольцев пытался с нею встретиться, поговорить, но Лиза старательно его избегала. Потом позвонила теща и выдвинула ультиматум: он ищет работу с зарплатой не менее пятисот долларов, никакого спорта, иначе развод.

Тубольцев тогда купил бутылку водки, выпил ее в одиночестве, а на следующий день записался в секцию восточных единоборств. А еще занялся альпинизмом.

Лиза все-таки вернулась и сказала, что готова его простить, если он на коленях будет просить ее вернуться. И они заведут ребенка. Если он пойдет работать на стройку.

И вообще — он без нее захирел.

Но Тубольцев чувствовал себя хорошо. Без нее. И сам подал на развод.

С тех пор он заделался холостяком. Не закоренелым, нет. В его жизни случались романы, однако почему-то с самого первого взгляда на женщину Тубольцев отчетливо понимал: это ненадолго. Среди попадавшихся ему особей женского пола не было такой, которую ему хотелось бы удержать.

На Насте он был готов жениться прямо завтра. И пойти работать на стройку. И на коленях просить прощения за все то, что пока еще не совершил.

Но точек соприкосновения оставалось катастрофически мало. За Чеченцем больше не нужно было следить. Пока не нужно. Может, Мельник поменяет свое решение — он менял их по двадцать раз на дню. Но пока они разгребают его дерьмо, уличному музыканту по-прежнему угрожает опасность. И не только ему. Может статься, что пострадают и те, кто находится рядом с ним. Настя. Вот о чем он постоянно думал.

Было уже очень поздно, но Тубольцев решил набраться наглости и позвонить в дверь. Ему открыл Чеченец и снисходительно улыбнулся:

— Привет, Ромео. Что-то ты поздно сегодня. Джульетта уже изволит отдыхать.

Но Джульетта не отдыхала. Тубольцев увидел, как из-за двери высунулась ее заспанная физиономия — очевидно, ее разбудил звонок в дверь. Даже сонная и без косметики она была красавица, и у Тубольцева заныло внутри. Настя приветливо кивнула ему, улыбнулась и снова исчезла за дверью. Тубольцев разочарованно вздохнул.

— Я вот зачем пришел…

Тубольцев достал из-за пояса пистолет и протянул Чеченцу.

— Возьми на всякий случай. Я пока не смогу тебя охранять. А мало ли что случится. Вдруг нападет кто.

— Это не огнестрел, — сказал Чеченец.

— Правильно. Зачем тебе огнестрельное. И резиновыми пулями можно остановить врага. Пользоваться умеешь?

— Спрашиваешь, — усмехнулся Чеченец, — Я это мастерство никогда не забуду.

— Надеюсь, не пригодится.

Дальше Тубольцев попрощался и ушел. Теперь он будет относительно спокоен: Чеченец в крайнем случае сможет дать отпор. Или защитить сестру.

Но у Чеченца на этот счет было другое мнение. Он взял в руки пистолет и с отвращением стал рассматривать металлический ствол. Оружие было для него символом войны и насилия. Символом того, что жизнь молодого парня может вот так запросто оборваться, а на месте разрыва останется безобразный калека с навеки искалеченной судьбой. Чеченец с ненавистью бросил пистолет на комод, однако подумав немного, взял его и спрятал в чехле для гитары.

Он может еще пригодиться. Чеченец очень надеялся на это.

Глава 4

Мельник совершенно не зря опасался продолжения. Оно не заставило себя долго ждать. Буквально следующим утром ему позвонил директор крымского отеля и срывающимся голосом поведал о том, что ночью в здании отеля случился пожар.

Выгорели все корпуса. В огне сгорела вся мебель, вещи, оборудование. Стены сплошь покрыты копотью и их невозможно вычистить. Только заново штукатурить и клеить обои.

Убытки были нешуточные.

Для Мельника это был удар ниже пояса. Он столько надежд вложил в крымский отель. Скольких усилий ему стоило добиться его покупки. И теперь какой-то моральный урод потихоньку разрушает все то, что он строил кропотливым трудом столько лет.

Сколько сделок с совестью он заключил за эти годы. Сколько проклятий и пожеланий выслушала его спина.

Согласно докладу директора отеля, занимавшего эту должность с незапамятных времен, милиция установила, что это был поджог. Обнаружены все доказательства. Только виновные не найдены. Хотя у милиции были соображения на этот счет.

Несколько рабочих, нанятых совсем недавно для выполнения мелких ремонтных работ, исчезли бесследно. Документов их никто не оформлял, чтоб налоги лишний раз не платить. Работали за наличку. После пожара все трое таинственно исчезли, прихватив свои вещи. И конечно же, больше их никто не видел.

Мельнику еще повезло, что во время пожара в отеле не было ни души. Иначе проблем было бы на порядок больше.